kamlena

и тут подбежал другой рыбак и заорал - что вы тут делаете?)

///В каком виде эта шутка лучше?
В виде её отсутсвия.
А ЗОЛОТАЯ РЫБКА может быть и такой:
Она появляется в сказке с отрицательной эмоцией страха, а заканчивает такой же, но гнева, обиды (почернело Синее море), чего с добрыми не бывает. Не делала Рыбка и само добро: она платила Старику за свою жизнь, откупаясь от старухиной сковородки.
При всём своём могуществе она не смогла не попасть к нему, слабому профессионалу и неудачнику в невод и восприняла это событие, как трагическую нелепость, а не как закономерность или намёк на лич-ные проблемы. И она панически испугалась за свою жизнь.
В конце сказки Рыбка рассердилась (прогневалась), на неблагодарных Старика и Старуху, вместо того, чтобы покорно нести свой крест в виде своего же обещания выполнить любое желание Старика. В конце – концов, Старуха не требовала жизнь Рыбки, а хотела её в услужение. В то время как в неводе Ста-рика начала сказки она рисковала окончить свою жизнь на сковородке. Значит, Рыбка действительно в начале испугалась, а не заключила договор при трезвом и объективном осознании огромной ценности своей жизни и опасности, ей угрожающей.
А это классическая позиция материалиста, для которого окружающий мир – цепь случайностей, противостоять которым он может только на внешнем, очевидном уровне материального мира, и, чем выше имущественный, социальный, или, наконец, магический статус, тем эффективнее его защита. При этом энергия усилий по спасению собственной жизни определяется не объективным осознанием угрозы, а субъективной оценкой атеиста, в данном случае – величиной рыбьего страха в неводе. Старику можно было просто предложить вместо себя рыбку побольше и пожирнее, и плыви себе… на простор.
Итак: Рыбка в сказке – это атеист, который считает, что его жизнь зависит только от него, а его вы-сокие (в том числе и магические) возможности позволяют ему считать, что он находится в полной безопасности. И потому невод Старика для неё - нелепая и трагическая случайность, которая не только разрушает её мировоззрение с его чувством защищённости, но и вызывает панический страх.

У Рыбки свои проблемы и она для себя самый важный персонаж – центр мироздания. Здесь, кстати, зарыт своеобразный парадокс материализма: Материалист действительно считает, что мир существует объективно и независимо от его сознания, но, если материалист окажется, например, один в кабине лифта, то он остаётся один, вне этого мира (в том числе и вне норм его морали и нравственности, а, значит, можно гадить!). А это уже близко в субъективному идеализму, в то время, как объективный идеалист (верующий) даже в лифте не один и через нечто вне него сохраняет контакт со Вселенной.
Если же человек не является каноническим верующим (нет интуитивной веры в кого-то бородатого и всемогущего на небе), и считает, что мир, если и недетерминирован, но подчиняется определённым за-конам, он может менять этот мир, в том числе своё будущее, и прошлое. При этом человек получает воз-можность не только не считать себя пупом вселенной, но и поглядывать на себя со стороны, т.е. менять свое место во времени и пространстве. Так получается в рамках «системы полевой саморегуляции» Лазаре-ва, и это более приемлемо для материалиста в начале 21 века, чем любая религия, которую нужно, всё-таки, впитывать в подсознание с детства и от верующих родителей. И тогда можно увидеть много интересного.
При этом, кстати, больше шансов по жизни не потерять чувство юмора. В том числе и по отноше-нию к сказкам.

СТАРИК:
По профессии он рыбак и на море работает, ловя рыбу. Рыбак не очень квалифицированный и удач-ливый, .....
- он тоже не пушкинский и не Арины Родионовны.
P.S.: Азъ помню одну из гипотез:
- обезьяна тогда превратилась в человека, когда у неё появилось чувство юмора.
Только вот на самом деле обезьяна получилась из человеков.

В виде анекдота слабо, для тоста в самый раз.